Рассказ о самых стойких
(глава из книги)
Локерман А. А.
В КАБАЛЕ
Такого господствующего положения, как Россия в отношении платины, не занимало ни одно государство ни по какому другому металлу. Доля России в мировой добыче платины на протяжении второй половины XIX и в начале нашего века устойчиво составляла 85-95 процентов. В подтверждение этому приведем выборку из официальных данных. В 1860 году мировая добыча составила 1100 килограммов и в том числе уральская- 1002 килограмма. Далее соответственно (в килограммах); в 1870-м - 2060 и 1940, в 1880-м - 2980 и 2880 в 1890-м - 3160 и 2935, в 1900-м-5900 и 5094, в 1910 - 5862 и 5480.
Добыча платины возрастала тогда сравнительно быстро, на 5-10 процентов в год, опережая многие другие металлы, и все же цена на нее продолжала расти. В 60-х годах прошлого века платина была примерно в четыре раза дешевле золота, в 80-х годах разница уменьшилась вдвое, а в начале нашего века платина вышла на первое место. После начала первой мировой войны она стоила например, в 3-4 раза дороже золота.
При таких обстоятельствах добычу платины конечно пытались организовать повсюду, где была хоть какая-то надежда на успех. Выявить золотые россыпи, содержащие платину, удалось на всех континентах, но везде она доставляла лишь малую примесь. В США при больших масштабах работ на речных и прибрежно-океанических золотых россыпях Калифорнии и Орегона с применением драг и гидромониторов средняя годичная добыча платимы с 1880 по 1914 год составила лишь 10 килограммов. Примерно столько же добывали в Канаде из россыпей бассейна реки Тюламин.
Россия оставалась гигантом, не имеющим серьезных конкурентов. Казалось бы, при таких условиях она могла бы диктовать свои условия, извлекать из продажи платины на зарубежных рынках максимальную пользу. Этого не произошло, правители России упустили все выгоды. Продав в 1862 году запасы платины и узаконив свободную продажу за границу, они сами попали в кабалу и из нее так уже и не выбрались.
Истинным хозяином платинового Урала стала фирма "Джонсон, Маттей и К°". Она заключила с владельцами крупных приисков - Демидовыми, Шуваловыми, Переяславцевыми - длительные контракты, в которых цена устанавливалась вперед на пять лет, без учета рыночной конъюнктуры, что, конечно, шло на пользу только фирме.
На Урале после отмены крепостного права быстро росло количество мелких предпринимателей, арендаторов и старательских артелей. Все они нуждались в авансах, становились должниками фирмы и вынуждены были безропотно принимать ее условия. Например, в 1870 году - когда на биржах Парижа и Лондона сырая платина стоила 1 рубль 20 копеек за золотник, Джонсон платил за нее на Урале мелким предпринимателям около 40 копеек, а они, в свою очередь, не более 10 копеек тем, кто платину добывал.
Конечно, уральские старатели и предприниматели пытались найти выход из такой кабалы. В этом их союзниками невольно стали зарубежные конкуренты английской фирмы, те, кому ее процветание ничего хорошего не сулило. В Екатеринбурге уже обосновались агенты немецких фирм "Кенигсбергер и Мейер", "Блок", а позднее "Гереус", "Зиберт", "Эйзенах". Активно действовала французская фирма "Лемер" и другие. Они энергично вели борьбу, скупали платину в любом виде, подбивали не выполнять контракты с Джонсоном и... содействовали развитию хищничества. Как отметил один из историков Урала, "платина, прежде чем попасть к потребителю, проходила через многие руки и служила орудием многочисленных спекулятивных сделок...".
Вследствие этого фирма "Джонсон, Маттей и К°" к 1880 году вынуждена была поднять скупочную цену до 3000 рублей за пуд. В дальнейшем, отражая борьбу конкурентов, цена то возрастала до 12000 рублей, то резко снижалась. Чем дальше, тем яснее становилось, что от этих комбинаций в доходе только иноземные скупщики. Неопределенность цен и неуверенность в сбыте лишало предприятия, особенно мелкие, возможности производить затраты на разведки и технические усовершенствования.
В поисках выхода мелкие и средние платинопромышленники Урала в 1897 году собрали съезд и обратились к правительству с просьбой запретить вывоз за границу сырой платины, построить на Урале завод для ее переработки, предоставлять промышленникам долгосрочные ссуды под залог разведанных запасов и т.д. Во всем этом было отказано и лишь разрешено создать "Союз русских производителей платины" с неопределенным обещанием "способствовать его деятельности".
Пришлось участникам съезда обратиться за помощью к "варягам", и в результате вместо союза русских производителей в 1898 году возникла "Societe Anonyme d'Industrie du platine" - анонимная платино-промышленная компания с правлением в Париже.
"Деньги наши, руда ваша, права равные" - такова была основа союза французских и бельгийских финансистов с русскими владельцами руды. Выиграв сражение с "Джонсоном", компания объединила около двухсот владельцев мелких и средних приисков. Кроме того, она взяла в аренду сроком на 10 лет крупные прииски Шуваловых и пыталась на таких же условиях прибрать к рукам демидовские россыпи, но там фирма "Джонсон, Маттей и К°" сумела сохранить свои позиции.
Спрос на платину в это время быстро возрастал, обострилась и конкурентная борьба, все это привело к резкому повышению цен - в 1900 году она достигла 18 000 рублей за пуд сырой платины. Доходы владельцев руды возрастали, но далеко не в равной мере с анонимными акционерами. Неравными оказались и права, что стало очевидным, когда компания построила аффинажный завод не на Урале, как первоначально намечали, а вблизи Парижа.
Тогда же, в 1903 году, была снята завеса анонимности - объявлено, что фирма "Джонсон", выиграв биржевое сражение, теперь - главный акционер компании. Все стало ясным: замысел объединить тех, кто платину добывает, переродился в свою противоположность - победили торговцы.
Под эгидой фирмы был создан "Синдикат потребителей платины", в который вошли почти все скупщики и аффинеры Англии, Франции, Бельгии, Германии и США. После этого кабала стала еще сильнее. Синдикат, как сказано в одном из документов постоянного совета съездов платинопромышленников, спекулирует без всяких стеснений". Например, в 1906 году он, зная, что запас металла у продавцов невелик, взвинтил цену до 34 000 рублей за пуд сырой платины, Это побудило приискателей резко форсировать работы, а когда они с большими затратами подготовили новые участки для разработки, синдикат вдвое снизил цены и вовсе прекратил покупку у тех, с кем не были заключены договоры. И многим, чтобы избежать банкротства, пришлось по дешевке продать подготовленные участки тайным агентам синдиката. В довершение ко всему, покупая сырую платину, он ни копейки не платил за содержащиеся в ней платиноиды, утверждая, что нужна только платина, чем увеличивали свой доход примерно на 25 процентов.
Съезды платинопромышленников происходили ежегодно, собирались и внеочередные, и почти на каждом принималось обращение к правительству. Просили оградить интересы страны, утвердив давно уже подготовленный "Проект платиновой монополии". В поддержку этого выступали Комиссия по изучению производительных сил Академии наук, многие видные ученые и государственные деятели.
О том, насколько актуальной была проблема, можно судить, например, по тому, что в 1907 году правительство республики Колумбия обратилось к России с предложением заключить платиновый союз и создать в противовес синдикату объединенную монополию. Без объяснения причин предложение отклонили, и все оставалось по-прежнему, надо думать, потому, что синдикат не растерял связи, налаженные "Джонсоном", и сумел купить в высшей сфере надежных защитников.
Когда же в 1910 году под нажимом военного министерства все же начали разработку закона, призванного оградить интересы страны, это не осталось для синдиката тайной, судя по принятым им мерам. Повысив цену до 40 000 рублей за пуд и подогревая слухи о том, что скоро продажу запретят, он добился желаемого. В том же году вывоз сырой платины за границу взлетел, достиг рекордного уровня - 518 пудов (около 8,5 тонны). Это только по официальным данным. Добыча по тем же данным составила тогда 5,5 тонны, и, следовательно, синдикат сумел опустошить "закрома".
Спрос на платину возрастал быстро, ввоз в США удваивался год от года, и все же оказалось, что синдикат со скупкой несколько поспешил, проект закона продвигался по инстанциям со скрипом, был утвержден лишь в декабре 1913 года, и в неопасном для синдиката виде. Вместо запрета вывоза ограничились только "запретительной" пошлиной (30 процентов от стоимости). Но и это куцое решение породило дипломатический конфликт, было опротестовано Германией как нарушающее договор о наибольшем благоприятствовании в торговле.
Лишь в ноябре 1914 года "по условиям военного времени" был запрещен экспорт платины в любом виде, и всех владельцев приисков обязали сдавать ее в Государственный банк. Одновременно с этим было начато строительство аффинажного завода в Екатеринбурге.
До начала войны во всем мире всего 30-40 процентов платины использовалось в технике, главными же потребителями были ювелиры и зубные врачи (в 1906 году в США и Англии на изготовление зубов истратили более трех тонн платины).
В военное время расходование платины на предметы роскоши было запрещено почти во всех воюющих странах. Поэтому нехватка ее начала ощущаться не сразу - государственный банк принимал тогда сырую платину по сравнительно низкой цене (27 000 рублей за пуд), а строительство аффинажного завода еще не было завершено. Эти и другие обстоятельств военного времени (в их числе, конечно, мобилизация рабочих) привели к уменьшению добычи: она составляла (в пудах по годам): 1914-м - 298, 1915-м - 205, 1916-м - 149, 1917 - 124.
Добыча угасала, а потребность в платине для военных и технических нужд быстро увеличивалась. Союзные с Россией государства просили отменить запрет на вывоз.
Стало известно, что немало платины, скупаемой на Урале, через Швецию и другие нейтральные страны, уходит к врагам - в Германию, где потребность в ней резко взросла, особенно когда там приступили к массовому производству отравляющих веществ. В связи со всем этим в декабре 1915 года в России был объявлен приказ об обязательной сдаче (под страхом реквизиции) всех запасов платины. На такую же меру пошли и другие воюющие государства. В Англии и Франции только палладий остался в свободной продаже, а в США запрет распространили и на него. Наиболее рьяно реквизицию произвели в Германии, там всем приказано было снять с себя кольца и цепочки. Шовинистически настроенные патриоты жертвовали свои платиновые зубы.
В России такая крутая мера много платины не принесла в основном потому, что установленная цена была вдвое ниже, чем на черном рынке. Там в 1916 году за пуд платили уже до 120 000 рублей. Чтобы пресечь тайную продажу, на все прииски назначили надзирающих чиновников, и все же скупщиков одолеть не смогли. В начале 1917 года представитель английского правительства попросил отменить запрет как неэффективный и лишь способствующий тайной продаже платины немцам, разрешить скупку платины в России на концессионных началах фирме, которая за ценой не постоит. Это предложение встретило поддержку.
И снова агенты "Джонсон, Маттей и К°" начали плести свои сети, вернулись на Урал. Но на этот раз ненадолго.
Для информации: Платино-промышленная анонимная компания
"Платино-промышленная анонимная компания" - монополистич. объединение особого вида в дореволюц. России. Основана в Петербурге в 1899 как агентство французского синдиката "Compagnie industrielle de Platine. Société Anonyme" (акц. капитал св. 21 млн. франков). Джордж Рафаэль Леви, сенатор от Сены, был вице-президентом компании «Compagnie industrielle de Platine. Société Anonyme», президентом горнорудной промышленности Екатериновка, а также директором в двух производящих медь горнодобывающих компаний и двух других французских портовых компаний в Бразилии. "П." разрабатывала собственные платиновые прииски в Пермской губернии, которые кредитовались С. С. Абамелек-Лазаревым и петербургским торговым домом "Крон и КВ°".
Общество эксплуатировало золотые и платиновые рудники Северо - и Южно-Верхотурского горного округа. Местное управление, под начальством горного инженера Н. Н. Граматчикова, находилось в г. Верхнетуринск. Главное управление, под начальством горного инженера барона В. К. фон Фиркса, находилось в Париже, на Rue de Gavre 1. Верхнетуринск вошел в историю промышленности России благодаря основанному там в 1735 г. казенному заводу пушечного и артиллерийного производства. В 1904 - 1906 гг. частной Богословской железной дорогой был построен подъездной путь от Транссибирской магистрали до Верхнетуринска, а также далее - до горных и металлургических заводов в Надежинске и Богословске.
По договорам 1899, 1904 и 1907 с П. П. Шуваловым и его наследниками "П." закупила до 1920 всю добычу платины в Лысьвенском горном округе. В 1909 "П." добилась аналогичного соглашения с наследниками П. П. Демидова об эксплуатации в течение 20 лет всех месторождений платины в Нижне-Тагильском округе. Поскольку Россия и Франция не имели крупных аффинажных заводов, добытая платина через Сибирский и Волжско-Камский банки сдавалась лондонскому синдикату "Джонсон, Маттей и КВ°", с которым в 1899 был заключен долгосрочный договор. Зависимость от английских аффинеров заставила "П." приступить к строительству аффинажного завода в Париже. В 1903 был создан "Главный синдикат потребителей платины" (франц., англ., нем., амер. компании). В 1909-14 "П." монополизировала львиную долю мировой добычи платины. Добыча на ее приисках достигла 240-260 пудов в год (при общей добыче в России в 1910 - 335 пудов, что составляло 95% мировой добычи). В годы 1-й мировой войны это положение сохранилось. В 1918 в связи с национализацией уральских горнозаводских округов "П." прекратила существование.