Солдаты Великой войны
Шлемов А.В.
Авторский отдел 
«Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Ее корабль пошел ко дну, когда гавань была уже в виду. Она уже перетерпела бурю, когда все обрушилось. Все жертвы были уже принесены, вся работа завершена. Отчаяние и измена овладели властью, когда задача уже была выполнена. Долгие отступления окончились, снарядный голод был побежден, вооружение притекало широким потоком, более сильная, более многочисленная, лучше снабженная армия сторожила огромный фронт, тыловые сборные пункты были переполнены людьми. Алексеев руководил армией и Колчак – флотом. Кроме того - никаких трудных действий больше не требовалось: оставаться на посту, тяжелым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии, удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своем фронте, иными словами – держаться. Вот все что стояло между Россией и плодами общей победы. В марте 1917 года Царь был на престоле, Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна.
Согласно поверхностной моде нашего времени, царский строй принято трактовать как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но разбор тридцати месяцев войны с Германией и Австрией должен бы исправить эти легковесные представления… Самоотверженный прорыв русских армий, спасший Париж в 1914 году, преодоление мучительного бесснарядного отступления, медленное восстановление силы, брусиловские победы, вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда либо…
Силу Российской империи мы можем измерить по тем ударам, которые она вытерпела, по бедствиям, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила и по восстановлению сил, на которое она оказалась способна. Держа победу уже в руках, она пала на землю, заживо, как древле Ирод, пожираемая червями…».
Кажется, лучше не скажешь. Эти забытые слова У.Черчилля уместно сегодня вспомнить, спустя 100 лет после начала Великой войны. Войны, которая привела к краху трех великих империй и перекроила карту мира; войны опустошительно-жестокой, забытой, оболганной. Вместе с ней оказались забыты 1,7 миллиона русских погибших солдат, и около 13 миллионов, тех оболганных, кто остался жить, с привитой новой идеологией, мыслью, что терпели они ужас этой войны напрасно и по своей «политической безграмотности», «темноте» воевали «не за что». Образ фронтовика Великой войны был подменен сатиричным образом Бумбараша. Так каким же он был – русский солдат времен мировой войны? Кто лучше противника даст ему оценку?
Говорит нацистский генерал, ветеран Первой Мировой войны Гюнтер Блюментрит: «Во время Первой мировой войны мы близко познакомились с русской царской армией. Я приведу малоизвестный, но знаменательный факт: наши потери на Восточном фронте были значительно больше потерь, понесенных нами на Западном фронте с 1914 по 1918 год ... Человек, который остался в живых после встречи с русским солдатом, знает, что такое война. После этого ему незачем учиться воевать». Его слова подтверждает и известный «авторитет» по Первой мировой войне А.Керсновский, которого трудно заподозрить в симпатиях к русскому Генштабу и царскому правительству: «Русские трофеи в шесть раз превысили трофеи остальных армий Антанты, взятых вместе… С чувством глубокого удовлетворения русский историк просматривает списки потерь по полкам германской армии, дравшихся на Востоке и Западе. Русский фронт для них оказался вдвое убийственнее англо-французского. Об австро-венгерской армии и говорить нечего. Весь цвет ее лег на полях Галиции и в ущельях Карпат. Наконец победители англо-французов — турки — сами потерпели от нас жесточайшие поражения за всю свою историю. Русский меч лежал грозной тяжестью на весах войны…».
Кто же возглавлял русскую армию, как оценивался врагом её командный состав? Оценку его дает генерал-майор фон Цеппелин: «Область деятельности русских офицеров Генерального Штаба была очень разносторонней; по сравнению с ней рамки деятельности германского Генштаба узки… Во всех отраслях государственной жизни, в области науки, даже в области литературы и публицистики работали офицеры русского Генштаба. Среди профессоров русской Военной Академии можно встретить имена самых блестящих представителей военной науки».
В 1939 году, в Германии вышла книга Вальтера Бекмана, ветерана Великой войны, одного из ведущих военных публицистов Германии . Заслуги Бекмана в деле правдивого освещения германской военной истории были отмечены еще в 1933 г. рейхс-президентом Германии Гинденбургом. Стоит привести выдержки из его работы – воспоминания германских ветеранов о Восточном фронте: «Долгом чести я счел разсеять те превратные представления, которые держатся отчасти в Германии o старой Русской Армии, дав понятие o coвершенном ею, об ее подвигах, a также и o pycском солдате и его выдающихся качествах. Пусть написанное мною, попадет в руки тех, кто во время Мировой войны в рядах славной Императорской Русской Армии сражался с нами. Им посвящается эта книга!».
«Германские полки, побывавшие на Востоке, сохраняли надолго, на всех театрах военных действий, куда бы ни бросала их судьба, воспоминания о лишениях и тяжких боях на этом фронте, о необычайном упорстве русского солдата… Он в военное время выполнял всякий приказ, поскольку то было вообще мыслимо… Он погибал скорее на своем посту, чем оставлял его без приказа начальника. Случалось, что отдельные русские отряды и сдавались в плен, но это было лишь тогда, когда оставшись без командиров, люди не знали, что им делать… Доблесть старой Императорской Русской Армии сомнению не подлежит…».
Вспоминает майор Курт Гессе: «Тот, кто сражался в Великую войну против русских, сохранит навсегда в своей душе глубокое уважение к своему противнику. Без тех крупных технических средств, какие мы имели, должны были сыны сибирских степей неделями и месяцами выдерживать с нами борьбу. Истекая кровью, они мужественно выполняли свой долг, не чувствуя как и мы, ненависти к своему противнику».
«Он (русский солдат) выдерживает потери и держится еще тогда, когда смерть является для него неизбежной"» - написал очевидец гибели ХХ-го корпуса Русской Армии в Августовских лесах С. Штайнер в газете "Локаль Анцайгер".
Германский историк, генерал фон Позек: «Русская кавалерия пользовалась всякой представившейся ей возможностью для конной атаки…, была достойным противником. Личный состав был великолепен... Русская кавалерия никогда не уклонялась от боя верхом и в пешем строю. Русские часто шли в атаку на наши пулеметы и артиллерию, даже когда их атака была обречена на поражение. Они не обращали внимания ни на силу нашего огня, ни на свои потери".
А вот воспоминания майора Эйльсбергера о натиске русской конницы: «…Тут вспомнилась мне вдруг Восточная Пруссия…, и я закричал: «Казаки! Казаки! Конная атака! Стреляй!» В это время раздались крики: «Да они висят на боку лошадей!.. Огонь!.. Держись, во что бы то ни стало!». Справа и слева от нас появлялись всадники в сомкнутых строях, рассыпаясь, как развязавшийся сноп, и неслись на нас. В первом ряду неслись казаки на боку лошадей, с пиками в руках. За ними гусары – с обнаженными шашками. Эти подробности до сих пор живы в моей памяти… Стреляли и раненые. Кто только мог держать винтовку… Кто стоя, кто с колена, кто лежа… Открыли огонь и пулеметы. Всюду – адский шум… Можно было уже разглядеть дикие, темные, сарматские лица атакующих и острия их страшных пик. Ужас овладел нами, волосы встали дыбом… В нескольких шагах от меня казак пробил пикой моего сотоварища; пронзившее предплечье острие поволокло его тело, пока сраженный несколькими пулями не рухнул кавалерист…
Итак, эта страшная атака была отбита. Казаки и гусары пожертвовали собой во имя спасения своей разгромленной пехоты. Несмотря на наш успех, не сразу мы пришли в себя, слишком велико было нервное напряжение, слишком сильно подействовало то, что мы пережили. В этот день мы прониклись уважением к русской коннице».
А вот как воевали русские авиаторы. Военный обозреватель австрийской газеты "Pester Loyd" в номере от 27 октября 1915г. писал: «Было бы смешно говорить с неуважением о русских летчиках. Они более опасные враги, чем французские. Русские летчики хладнокровны. В атаках русских может быть отсутствует планомерность так же, как и у французов, но в воздухе русские летчики непоколебимы и могут переносить большие потери без всякой паники. Русский летчик есть и остается самым страшным противником».
О пехотных частях нужно сказать особо. Вспоминает пехотный капитан 24 полка фон Брандис: «Клокочет оружейный огонь. Грозно и внушительно прорывается в нем треск пулеметов. Но все ближе и ближе русская лавина. Через груды трупов первых цепей, перекатываются последующие волны атакующих. Здесь состязаются русское презрение к смерти с геройским духом пруссаков». Как тут не вспомнить Карпаты 1916 года и русского полковника: «Братцы, вперед! Георгиевские кресты - не на пулеметах, они висят на жерлах пушек!».Не случайно это трехлетнее военное «состязание» германца с русским, абсолютно ошеломило итальянского офицера Э.Корти, побывавшего на Восточном фронте: «Это была схватка двух варваров: нам, цивилизованным европейцам, все было чуждо на этой войне». Еще бы. Разве мог понять итальянец понять 810 дней геройской обороны маленькой Сморгони или русскую невероятную «атаку мертвецов» ?
В феврале 1915 года на пути германского наступления оказалась «игрушечная крепость» Оссовец, лишь с тремя фортами и 70 орудиями. Под Оссовец германцы привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия, - всего 17 батарей. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал участник обороны С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела, по крепости было выпущено 200-250 тысяч только тяжелых снарядов. Русское командование, полагая, что требует почти невозможного, не приказывало – почти просило защитников крепости продержаться хотя бы 48 часов. Крепость же выстояла целых полгода.
6 августа 1915-го стало для защитников Оссовца черным днем: для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы. Газовая волна 12-15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было. Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – не менее семи тысяч пехотинцев. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась... контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Их было чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И по ним с окутанных хлорными клубами русских батарей стала бить, казалось, уже погибшая русская артиллерия. Только в ночь на 24 августа 1915 года русские саперы, по приказу взорвали все, что уцелело от немецкого огня, и лишь несколько дней спустя немцы решились занять развалины.
В 1924 году европейские газеты писали о некоем русском солдате (имя его, к сожалению, не известно), обнаруженном польскими властями в крепости Оссовец. Как оказалось, при отступлении саперы направленными взрывами засыпали подземные склады крепости с амуницией и продовольствием. Когда польские офицеры спустились в подвалы, из темноты по-русски раздалось: «Стой! Кто идет?» Незнакомец оказался русским. Часовой сдался лишь после того, как ему объяснили, что той страны, которой он служил, уже давно нет. 9 лет солдат питался тушенкой и сгущенкой, потеряв счёт времени и приспособившись к существованию в темноте. Когда его вывели, он потерял зрение от солнечного света и был помещен в больницу, после чего передан советским властям. На этом его след в истории теряется.
Отдельно следует сказать о героизме Сибирских дивизий. Всего из Сибири на фронт Мировой войны отправились 6 Сибирских армейских корпусов, или 14 сибирских стрелковых дивизий. В отличие от большинства русских армейских корпусов, их бойцы именовались не пехотинцами-рядовыми, а сибирскими стрелками. В этих частях сибирцев было не более половины. Остальную часть составляли представители Пермской, Вятской, Оренбургской и других приуральских губерний.
1, 2, 5, 6 Сибирские корпусы одними из первых вступили в войну в Пруссии и Польше. 1-й и 6-й Сибирские корпусы были в значительной степени доукомплектованы мобилизованными из Пермской губернии. В этих частях сражались и наши, земляки-нижнетуринцы. Еще в Русско-Японскую войну, уроженцы селения Нижнетуринского завода воевали в рядах 8 Сибирского Томского полка, побывавшего в самых жарких сражениях. Известно, что один из наших земляков вернулся в Нижнюю Туру едва ли не полным кавалером Знака Отличия Военного ордена - так назывался тогда солдатский Георгиевский крест. К сожалению, нам до сих пор точно неизвестно его имя. Характерно, что практически все сибирские стрелковые части сразу подтвердили блестящую репутацию, заслуженную еще в Русско-японской войне, и не только сохранили ее до конца войны, но и многократно приумножили. В войне с Японией русские офицеры не могли не отметить «вообще особенно высокого духа в войсках, составленных из сибиряков». Современный исследователь указывает, что Первая мировая война «еще раз показала, что боевые качества войск зависят не только от уровня их выучки, но и от особенностей групп населения. Так, среди солдат русской пехоты явственно выделялись сибиряки».
Русский генерал Туркул писал: «Сибиряки, чалдоны, - крепкий народ. Я помню, как эти остроглазые и гордые бородачи ходили в атаку с иконами поверх шинелей, а иконы большие, почерневшие, дедовские. Из окопов другой норовит бабахать почаще, себя подбодряя, а куда бабахает, - и не следит. Сибирский же стрелок бьет редко, да метко».
В 1914 г. будущий советский маршал Р. Я. Малиновский о боях под Сувалками вспоминал: «Левее, у сибиряков, шли упорные штыковые схватки. Там германская пехота, окрыленная недавней победой над гренадерами, не сдавалась. Но, разобравшись, с кем имеет дело, потеряла устойчивость и отступила». Другой очевидец рассказывал: «Когда российский какой полк стоит, - германцы выставляют двух часовых, а как только разведали, что подошел сибирский, - то и 20 часовых выставят». Немцы надолго запомнили сибирских стрелков.
Сам Э.Людендорф заметил: «Сибирские корпуса были особенно сильны и доставили нам много хлопот». Эту оценку подтверждал и уже упомянутый генерал Блюментрит: «Сибиряк… еще выносливее, еще сильнее и обладает значительно большей сопротивляемостью, чем его европейский соотечественник. Мы уже испытали это на себе во время Первой мировой войны, когда нам пришлось столкнуться с Сибирскими армейскими корпусами…
После первого боя с французами и бельгийцами в Намюре в августе 1914 г. я два года сражался против русских. Мы быстро осознали, что встретили совершенно других солдат. Более суровых воинов с крепким боевым духом и решительностью. Мы терпели значительные неудачи. Значительно тверже, были азиатские войска, Сибирские корпуса в их жестоком поведении».
Век спустя, стоит отдать дань памяти нашим землякам, известным участникам той Великой войны. Вероятно, многие нижнетуринцы узнают знакомые фамилии:
Барышников Андрей Федорович, ефрейтор, Нижнетуринская волость, ранен 9 сентября 1914;
Баранов Иван Петрович, фельдфебель Лейб-Гвардии Саперного полка, Нижняя Тура, Полный Георгиевский Кавалер;
Баранов Петр, рядовой, деревня Елкина, убит 20 октября 1914;
Берсенев Иван Васильевич, мл. унтер-офицер, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Блохин Степан Давидович, стрелок, Нижняя Тура, ранен 9 ноября 1914;
Басалаев Яков Иосифович, стрелок, Нижняя Тура, ранен 16 ноября 1914;
Бутков Иван Иванович, ст. унтер-офицер, Нижняя Тура, ранен 4 ноября 1914;
Бутыгин Николай Сидорович, стрелок, Нижняя Тура, ранен 9 ноября 1914;
Бутыгин Сергей Никандрович, стрелок, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Василов Петр Васильевич, стрелок, деревня Именная, остался на поле боя 11 ноября 1914;
Вилохин Павел Иванович, доброволец, Нижнетуринская волость, убит 12 августа 1914;
Ворожцов Петр Маркович, рядовой, Нижнетуринская волость, ранен 1 сентября 1914;
Вараксин Георгий Васильевич, рядовой, Нижнетуринская волость, пропал без вести 13 ноября 1914;
Глазунов Егор Александрович, рядовой, Нижнетуринская волость, убит 17 августа 1914;
Глазунов Михаил Вавилович, рядовой, Нижнетуринская волость, убит 1 января 1915;
Дедюхин Илья Афанасиевич, ефрейтор, Нижняя Тура, ранен 24 декабря 1914;
Дерябин Иван Карпович, стрелок, Нижняя Тура, остался на поле боя 9 ноября 1914;
Замараев Василий Кузьмич, рядовой, Нижнетуринская волость, пропал без вести 8 августа 1914;
Имашов Владимир Александрович, чиновник военного времени (прапорщик) 86-го обозно-транспортного батальона 25 запасной пехотной бригады, Нижняя Тура;
Исаков Анатолий Григорьевич, ратник ополчения, Нижняя Тура, убит 17 марта 1915;
Исаков Александр Иванович, старший унтер-офицер, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Кабанов Иван Гаврилович, рядовой, Нижняя Тура, ранен 10 сентября 1914;
Карелин Василий Иванович, ефрейтор, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Кар(е)лин Дмитрий Ефремович, ефрейтор, Нижнетуринская волость, убит 9 ноября 1914;
Катаев Захар Яковлевич, рядовой, Нижнетуринская волость, ранен 17 августа 1914;
Киселев Федосей, стрелок, Нижняя Тура, пропал без вести 1914/1915;
Клестов Прокопий Алексеевич, ефрейтор, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Копылов Владимир Иванович, старший унтер-офицер, Нижнетуринская волость, ранен 9 ноября 1914;
Котов Федор Максимович, рядовой, Нижнетуринская волость, отстал от полка 13августа 1914;
Качусов Павел, ефрейтор, Нижняя Тура, ранен 14 ноября 1914;
Куликов Михаил, ефрейтор, деревня Осинов Мыс, контужен 12 декабря 1914;
Лапшин Семен Федорович, стрелок, деревня Именная, остался на поле боя 11 ноября 1914;
Легошин Егор Антонович, стрелок, Нижнетуринская волость, пропал без вести 11 ноября 1914;
Логинов Иван Андреевич, стрелок, Нижняя Тура, ранен 15 ноября 1914;
Махнев Михаил Григорьевич, рядовой, Нижнетуринская волость, пропал без вести 21 августа 1914;
Неволин Петр Ильич, рядовой, деревня Осинов Мыс, ранен 13 марта 1915;
Нечаев Николай Павлович, рядовой, деревня Именная, убит 15 марта 1915;
Паршаков Степан Семенович, рядовой, Нижняя Тура, пропал без вести 6 октября 1914;
Петухов Тимофей, стрелок, Нижняя Тура, ранен 14 ноября 1914;
Пивонев Константин Иванович, рядовой, Нижняя Тура, пропал без вести 13 августа 1914;
Попов Иван Матвеевич, рядовой, деревня Елкина, пропал без вести 1 августа 1914;
Прянишников Александр Николаевич, стрелок, Нижнетуринская волость, ранен 9 сентября 1914;
Реутов Егор Павлович, мл. унтер-офицер, выселок Фоминский Новотуринской волости, пропал без вести 21 октября 1914;
Савельев Антон Васильевич, рядовой, Нижняя Тура, пропал без вести 13 августа 1914;
Скоробогатов Николай Иванович, канонир, Нижнетуринская волость, ранен 27 февраля 1915;
Толмачев Иван Петрович, рядовой, Нижнетуринская волость, пропал без вести 16 ноября 1914;
Туркеев Всеволод Федорович, нестроевой-писарь старшего разряда, бывший участник русско-японской войны, Нижняя Тура;
Туркеев Капитон Петрович, фельд-егерь, телеграфист 78 Навагинского пехотного генерала Котляревского полка, Нижняя Тура;
Таскаев Яков Прокопиевич, рядовой, Нижнетуринская волость, пропал без вести 19 февраля 1915;
Трофимов Степан Ефимович, стрелок, Нижняя Тура, ранен 9 сентября 1914;
Федоров Иван Иванович, рядовой, Нижняя Тура, пропал без вести 13 августа 1914;
Чуркин Александр Петрович, рядовой, Новая Тура, пропал без вести 1 октября 1914;
Чуркин Григорий Петрович, стрелок, Новая Тура, ранен 12 декабря 1914;
Шабалин Федор Иванович, мл. унтер-офицер, деревня Николаевский (Новый) завод, ранен 9 сентября 1915;
Шамонин Николай, рядовой, Нижняя Тура, убит 14 апреля 1915
Шубин Иван Григорьевич, подпрапорщик 334 пехотного Ирбитского полка, Нижняя Тура, Полный Георгиевский Кавалер.
Многие солдаты –стрелки из этого списка, в составе 5-го и 6-го Сибирских корпусов пролили кровь на польской земле, погибли на берегах Вислы при Лодзинской операции 30 октября – 16 ноября 1914. Это для них еще в 1939 году, как Реквием, прозвучали слова Вальтера Бекмана: «Увенчанная славой Русская Императорская Армия отошла в вечность. Над безвестными могилами тех, кто пал в её рядах, шумят леса, и ветер поет панихиды. Хвала из уст противника звучит особенно громко. Да будет же позволено нам, германским фронтовым солдатам, воздать эту хвалу старой Русской Армии – доблестному противнику в Мировую войну. В память этого честного врага в Великую войну опускает, салютуя, свою шпагу немецкий воин!».
Список литературы:
Churchill W. The World Crisis. 1916—1918.New York, 1927.Vо1. 1. Р.227—229
(Это издание книги У.Черчилля «Мировой кризис» не было переведено на русский язык. Воениздатом в 1932 г. под редакцией красного командира и историка Минца, был издан только перевод сокращенного лондонского издания 1929 г., не содержащего вышеприведенный текст)
Бекман В. «Немцы о Русской Армии», Прага, 1939
З.Вестфаль, В.Крейпе, Г.Блюментрит, Ф.Байерлейн, К.Цейтцлер, Б.Циммерман, X.Мантейфель, Сборник «Роковые решения», Военное издательство Мин. Об. СССР Москва, 1958
Туркул А. В. «Дроздовцы в огне», 2-е изд. Мюнхен, 1948
Людендорф Э. «Мои воспоминания о войне 1914–1918 гг.», Издательство «Вече», 2014
Малиновский Р. Я. «Солдаты России». Москва, 1978
Керсновский А. А «История русской армии». Т. 4. Москва, 1994
Хмельков С. А. «Борьба за Осовец», Воениздат НКО СССР, Москва,1939
«Именной список убитым, раненым и без вести пропавшим нижним чинам», с № 101 по № 2686, СПБ, Военная типография, 1914-1916