История добычи платины в России
В 1813 г. на одном из притоков уральской реки Исети, где разрабатывались бедные золотоносные кварцевые жилы, малолетняя девчушка Катя Богданова нашла большой самородок платины и принесла его приказчику Полузадову. Жадный приказчик самородок присвоил, а Катю высек, чтобы молчала о находке. Но правда восторжествовала - владелец участка корнет Яковлев затем высек Полузадова, забрал себе самородок и решил, что он вывалился случайно из золотоносных жил.
Когда в 1814 г. горный штейгер Лев Брусницын открыл на Урале богатейшие золотые россыпи, быстро выяснилось, что в них вместе с золотом накапливается платина, и уральские горщики поначалу использовали ее вместо свинцовой дроби. Через десяток лет были найдены богатые платиновые россыпи, где добыча составляла сотни килограммов в год. Но что с платиной делать? Кому она нужна в таких количествах?
И тогда министр экономики Егор Канкрин пришел к гениальному решению: в 1827 г. он предложил для пополнения пустой русской казны, разоренной войной с Наполеоном, начать чеканку монеты из платины: ведь этот редкий и дорогой благородный металл ничуть не хуже серебра и золота!
Россия в ту пору находилась на грани банкротства: серебра и золота катастрофически не хватало, по стране ходили обесцененные бумажные ассигнации, за бумажный рубль давали от силы 25 копеек серебром.
К тому же, Наполеон наводнил Россию фальшивыми ассигнациями, которые он в глубокой тайне печатал перед началом войны 1812 г. для подрыва русской экономики. Николай I не сразу решился на такое нововведение и потребовал "заключения компетентных лиц по сему вопросу". Канкрин обратился к великому немецкому естествоиспытателю Александру Гумбольдту к которому за советами обращались даже короли Европы. Он вступил с ним в переписку от лица русского правительства, послал ему пробные платиновые монеты, пригласил приехать на Урал, но главное, чего добивался Канкрин - одобрения соотношения цены платины к серебру как 5:1.
Хитрый Канкрин добился желаемого: мнение знаменитого ученого подействовало на Николая I, и в 1828 г. в Санкт-Петербурге были отчеканены первые в мире платиновые монеты. В России тогда имели хождение червонцы - трехрублевые золотые монеты весом около 4 г. Канкрин тоже выпустил трехрублевые червонцы, но только из платины, весом 10,35 г: платина тогда была в 2,5 раза дешевле золота.
Канкрин стремился всячески рекламировать платиновые монеты. Он сообщал Гумбольдту: "Я стараюсь распространить монету в Азию. Персы находят большое удовольствие в платиновых монетах, и думаю, что мы слишком мало оценили металл. "Гумбольдт отвечал: "Я очень рад слышать, что новая монета имеет успех и приносит много пользы". С конца 1829 г. в России стали чеканить платиновые шести- и двенадцатирублевки, их называли белыми полуимпериалами и империалами. Население поверило в платиновую монету, и добыча драгоценного металла на Урале достигала 2 т за сезон. До 1845 г. здесь было добыто около 40 т платины, раз в 20 больше, чем в Колумбии. Идея Канкрина о замене серебра и золота платиной в качестве валютного металла позволила России выйти из финансового кризиса, выкупить и уничтожить обесцененные бумажные ассигнации. Конечно, успех этой денежной реформы был напрямую связан с тем, что платина обходилась казне гораздо дешевле золота. Россыпи были очень богатыми, уральским рабочим и заводским крепостным платили гроши... Себестоимость платины была очень низкой. Но с владельцев рудников - Демидовых и Шуваловых - казна все же собирала довольно высокую "горную подать" за переработку металла. С этого налога, который не хотели платить хозяева месторождений, начинаются истоки "платиновой трагедии" России.
Опекун малолетнего Демидова князь Волконский, сговорившись со скупщиками платины из английской фирмы "Джонсон, Маттей и КО", стал утверждать, что России не следует самой перерабатывать платиновую руду, а выгоднее продавать сырую платину за границу. Одновременно в окружении царя стали активно распространяться слухи, что за границей, якобы, делают фальшивые платиновые монеты и ввозят их в Россию. К тому же, в 1844 г. Канкрин ушел в отставку...
Новый министр финансов Ф. Вронченко получивший прозвище "Вранченко", быстро нашел общий язык и с англичанами, и с князем Волконским. По мнению советского исследователя и талантливого популяризатора геологических наук А.А.Локермана, посвятившего истории платиноидов интереснейшую книгу - "Рассказ о самых стойких" ("Знание", 1982), имеются основания предполагать, что Вронченко был подкуплен.
Он представил Федор Вронченко Николаю I доклад, в котором утверждал, что "платиновая монета не соответствует общим основаниям нашей денежной системы, и найдутся злонамеренные люди, которые начнут ее подделывать..". Мнение, по меньшей мере, странное: ни одна страна не пострадает, если в нее станут ввозить полноценные (но формально фальшивые) золотые или серебряные монеты!..
Тем не менее, в 1845 г. Николай I подписал указ об обмене платиновых денег. Всего в 1828-1845 гг. было отчеканено платиновой монеты на 4 251 843 рубля. В казну вернулось монет на 3 263 292 рубля; один миллион остался у населения, которое очень неохотно расставалось с платиновыми деньгами.
Ни одной фальшивой монеты обнаружено не было; это естественно, поскольку Россия была полным монополистом в добыче и переработке этого благородного металла. В дальнейшем, когда цена платины значительно превысила цену золота, платиновые русские монеты приобрели огромную ценность и стали украшением любой коллекции.
Указ Николая I привел к полному уничтожению добычи платины на Урале и технологии ее переработки. И вот тогда - по заранее намеченному плану - компания "Джонсон, Маттей и КО" выступила в роли "спасителя русских предпринимателей от разорения", заключая с ними крайне выгодные для англичан контракты. Выдающийся физик, русский академик Б.С.Якоби резко выступил против "реформ" правительства. Он назвал реформаторов "червями и гадами, блаженствующими ныне в своем сыром обиталище". Специальная комиссия поддержала предложение Якоби о восстановлении платиновой монеты, поскольку это "поощрило бы находящуюся в упадке платиновую промышленность и поддержало бы бумажный рубль". Но коррупция уже разъедала российское чиновничество.
В 1862 г. Александр II издал указ о возобновлении выпуска платиновой монеты достоинством в 3 и 6 рублей. Но это было невыгодно англичанам, и тайные силы продолжали свою подрывную работу. Указ был, но чиновники его не исполняли. Через два года коррумпированный министр приказал "приостановить" чеканку платиновых монет, хотя он прекрасно знал, что их вообще не чеканили. Практически все мировые запасы платины в виде монет, слитков и рудного концентрата "Вранченко" хранил в казне бесполезным грузом - для кого?..
Вскоре проявилось и главное заинтересованное лицо: этим "лицом", конечно же, оказалась английская фирма "Джонсон, Маттей и КО".
Она по дешевке скупила у царской казны все эти огромные сокровища - около 35 т платины! Величайшая афера - кража всей платины России - прошла успешно!!! Крупнейший русский специалист по платине Н.К.Высоцкий писал в 1923 г.: "Парадоксален тот факт, что Англия, не добывая ни одного золотника платины, получила в этой отрасли коммерческую монополию, позволяющую устанавливать произвольные цены". Действительно, фирма-монополист так взвинтила цену на платину, что после первой мировой войны она стоила в 3-4 раза дороже золота!
Когда в 1814 г. горный штейгер Лев Брусницын открыл на Урале богатейшие золотые россыпи, быстро выяснилось, что в них вместе с золотом накапливается платина, и уральские горщики поначалу использовали ее вместо свинцовой дроби. Через десяток лет были найдены богатые платиновые россыпи, где добыча составляла сотни килограммов в год. Но что с платиной делать? Кому она нужна в таких количествах?
И тогда министр экономики Егор Канкрин пришел к гениальному решению: в 1827 г. он предложил для пополнения пустой русской казны, разоренной войной с Наполеоном, начать чеканку монеты из платины: ведь этот редкий и дорогой благородный металл ничуть не хуже серебра и золота!
Россия в ту пору находилась на грани банкротства: серебра и золота катастрофически не хватало, по стране ходили обесцененные бумажные ассигнации, за бумажный рубль давали от силы 25 копеек серебром.
К тому же, Наполеон наводнил Россию фальшивыми ассигнациями, которые он в глубокой тайне печатал перед началом войны 1812 г. для подрыва русской экономики. Николай I не сразу решился на такое нововведение и потребовал "заключения компетентных лиц по сему вопросу". Канкрин обратился к великому немецкому естествоиспытателю Александру Гумбольдту к которому за советами обращались даже короли Европы. Он вступил с ним в переписку от лица русского правительства, послал ему пробные платиновые монеты, пригласил приехать на Урал, но главное, чего добивался Канкрин - одобрения соотношения цены платины к серебру как 5:1.
Хитрый Канкрин добился желаемого: мнение знаменитого ученого подействовало на Николая I, и в 1828 г. в Санкт-Петербурге были отчеканены первые в мире платиновые монеты. В России тогда имели хождение червонцы - трехрублевые золотые монеты весом около 4 г. Канкрин тоже выпустил трехрублевые червонцы, но только из платины, весом 10,35 г: платина тогда была в 2,5 раза дешевле золота.
Канкрин стремился всячески рекламировать платиновые монеты. Он сообщал Гумбольдту: "Я стараюсь распространить монету в Азию. Персы находят большое удовольствие в платиновых монетах, и думаю, что мы слишком мало оценили металл. "Гумбольдт отвечал: "Я очень рад слышать, что новая монета имеет успех и приносит много пользы". С конца 1829 г. в России стали чеканить платиновые шести- и двенадцатирублевки, их называли белыми полуимпериалами и империалами. Население поверило в платиновую монету, и добыча драгоценного металла на Урале достигала 2 т за сезон. До 1845 г. здесь было добыто около 40 т платины, раз в 20 больше, чем в Колумбии. Идея Канкрина о замене серебра и золота платиной в качестве валютного металла позволила России выйти из финансового кризиса, выкупить и уничтожить обесцененные бумажные ассигнации. Конечно, успех этой денежной реформы был напрямую связан с тем, что платина обходилась казне гораздо дешевле золота. Россыпи были очень богатыми, уральским рабочим и заводским крепостным платили гроши... Себестоимость платины была очень низкой. Но с владельцев рудников - Демидовых и Шуваловых - казна все же собирала довольно высокую "горную подать" за переработку металла. С этого налога, который не хотели платить хозяева месторождений, начинаются истоки "платиновой трагедии" России.
Опекун малолетнего Демидова князь Волконский, сговорившись со скупщиками платины из английской фирмы "Джонсон, Маттей и КО", стал утверждать, что России не следует самой перерабатывать платиновую руду, а выгоднее продавать сырую платину за границу. Одновременно в окружении царя стали активно распространяться слухи, что за границей, якобы, делают фальшивые платиновые монеты и ввозят их в Россию. К тому же, в 1844 г. Канкрин ушел в отставку...
Новый министр финансов Ф. Вронченко получивший прозвище "Вранченко", быстро нашел общий язык и с англичанами, и с князем Волконским. По мнению советского исследователя и талантливого популяризатора геологических наук А.А.Локермана, посвятившего истории платиноидов интереснейшую книгу - "Рассказ о самых стойких" ("Знание", 1982), имеются основания предполагать, что Вронченко был подкуплен.
Он представил Федор Вронченко Николаю I доклад, в котором утверждал, что "платиновая монета не соответствует общим основаниям нашей денежной системы, и найдутся злонамеренные люди, которые начнут ее подделывать..". Мнение, по меньшей мере, странное: ни одна страна не пострадает, если в нее станут ввозить полноценные (но формально фальшивые) золотые или серебряные монеты!..
Тем не менее, в 1845 г. Николай I подписал указ об обмене платиновых денег. Всего в 1828-1845 гг. было отчеканено платиновой монеты на 4 251 843 рубля. В казну вернулось монет на 3 263 292 рубля; один миллион остался у населения, которое очень неохотно расставалось с платиновыми деньгами.
Ни одной фальшивой монеты обнаружено не было; это естественно, поскольку Россия была полным монополистом в добыче и переработке этого благородного металла. В дальнейшем, когда цена платины значительно превысила цену золота, платиновые русские монеты приобрели огромную ценность и стали украшением любой коллекции.
Указ Николая I привел к полному уничтожению добычи платины на Урале и технологии ее переработки. И вот тогда - по заранее намеченному плану - компания "Джонсон, Маттей и КО" выступила в роли "спасителя русских предпринимателей от разорения", заключая с ними крайне выгодные для англичан контракты. Выдающийся физик, русский академик Б.С.Якоби резко выступил против "реформ" правительства. Он назвал реформаторов "червями и гадами, блаженствующими ныне в своем сыром обиталище". Специальная комиссия поддержала предложение Якоби о восстановлении платиновой монеты, поскольку это "поощрило бы находящуюся в упадке платиновую промышленность и поддержало бы бумажный рубль". Но коррупция уже разъедала российское чиновничество.
В 1862 г. Александр II издал указ о возобновлении выпуска платиновой монеты достоинством в 3 и 6 рублей. Но это было невыгодно англичанам, и тайные силы продолжали свою подрывную работу. Указ был, но чиновники его не исполняли. Через два года коррумпированный министр приказал "приостановить" чеканку платиновых монет, хотя он прекрасно знал, что их вообще не чеканили. Практически все мировые запасы платины в виде монет, слитков и рудного концентрата "Вранченко" хранил в казне бесполезным грузом - для кого?..
Вскоре проявилось и главное заинтересованное лицо: этим "лицом", конечно же, оказалась английская фирма "Джонсон, Маттей и КО".
Она по дешевке скупила у царской казны все эти огромные сокровища - около 35 т платины! Величайшая афера - кража всей платины России - прошла успешно!!! Крупнейший русский специалист по платине Н.К.Высоцкий писал в 1923 г.: "Парадоксален тот факт, что Англия, не добывая ни одного золотника платины, получила в этой отрасли коммерческую монополию, позволяющую устанавливать произвольные цены". Действительно, фирма-монополист так взвинтила цену на платину, что после первой мировой войны она стоила в 3-4 раза дороже золота!
Для царской России итог был плачевный: фирма "Джонсон, Маттей и КО" стала истинным хозяином платины Урала. Она заключила с владельцами приисков - Шуваловыми, Демидовыми, Переяславцевыми - контракты, в которых цена устанавливалась вперед на 5 лет, без учета конъюнктуры рынка. В итоге в 1870 г. за золотник платины (4,25 г) добытчик на Урале получал от фирмы 10 копеек, посредник в Москве - 40 копеек, а фирма продавала его в Париже за 1 рубль 20 копеек... До 1917 г. англичане безраздельно владели всей русской платиной.
В смутное время после революции тьма хищников облепила платиновые копи. Проходимцы из Германии, Англии и других стран скупали у нищих старателей драгоценный металл. В 1922 г. фирма "Джонсон, Маттей и КО" пыталась сделать все возможное, чтобы получить в концессию уральские россыпи. Однако коррумпированных госчиновников в советском правительстве они не нашли, а по личному указанию В.И.Ленина в 1922 г. был создан трест "Уралплатина", который в том же году запустил в работу 17 драг и наладил работу артелей.
Англичане не успокоились: они не могли поверить, что РСФСР отличается от царской России, и поэтому настойчиво предлагали советскому правительству продавать им, как и прежде, добытую сырую платину. Они высокомерно считали, что русские не сумеют наладить довольно сложную переработку платины.
Однако уже в 1918 г. был подписан указ В.И.Ленина об организации "Института платины и благородных металлов" под руководством всемирно известного ученого профессора А.А.Чугаева. Англичане, естественно, хотели платить лишь за платину, а Чугаев вскоре разработал методику эффективного получения из уральской платины других драгоценных элементов платиновой группы - иридия, осмия, палладия и рутения (открытого в 1844 г. профессором Казанского университета К.К. Клаусом и названного им в честь России).
Так русская платина стала служить интересам советского государства.
Перед первой мировой войной добыча платины в России составляла 90...95% мировой добычи, но 9/10 русской платины уходило за границу, и лишь несколько процентов перерабатывалось на двух маленьких заводах.
В последствии, в СССР, данные по добыче платины в стране были засекречены.
В смутное время после революции тьма хищников облепила платиновые копи. Проходимцы из Германии, Англии и других стран скупали у нищих старателей драгоценный металл. В 1922 г. фирма "Джонсон, Маттей и КО" пыталась сделать все возможное, чтобы получить в концессию уральские россыпи. Однако коррумпированных госчиновников в советском правительстве они не нашли, а по личному указанию В.И.Ленина в 1922 г. был создан трест "Уралплатина", который в том же году запустил в работу 17 драг и наладил работу артелей.
Англичане не успокоились: они не могли поверить, что РСФСР отличается от царской России, и поэтому настойчиво предлагали советскому правительству продавать им, как и прежде, добытую сырую платину. Они высокомерно считали, что русские не сумеют наладить довольно сложную переработку платины.
Однако уже в 1918 г. был подписан указ В.И.Ленина об организации "Института платины и благородных металлов" под руководством всемирно известного ученого профессора А.А.Чугаева. Англичане, естественно, хотели платить лишь за платину, а Чугаев вскоре разработал методику эффективного получения из уральской платины других драгоценных элементов платиновой группы - иридия, осмия, палладия и рутения (открытого в 1844 г. профессором Казанского университета К.К. Клаусом и названного им в честь России).
Так русская платина стала служить интересам советского государства.
Перед первой мировой войной добыча платины в России составляла 90...95% мировой добычи, но 9/10 русской платины уходило за границу, и лишь несколько процентов перерабатывалось на двух маленьких заводах.
В последствии, в СССР, данные по добыче платины в стране были засекречены.